Васильев Олег

Олег Васильев (1931-2013)
Шестидесятник, которого на Западе знают едва ли не лучше, чем в России. Его имя зачастую оказывается в одном ряду с именами таких концептуалистов, как Эрик Булатов и Илья Кабаков, которые были близкими друзьями и соратниками художника. Однако живопись Васильева всегда существовала вне четко артикулированных направлений. Во многом из-за этого его метафизические, часто ускользающие от интерпретаций произведения так и осталась на периферии истории неофициального искусства – недостаточно концептуальные, но в то же время ни на что не похожие.

Как и довольно скудная на подробности биография, пограничное существование его живописи обусловлено характером художника: Васильеву были чужды как громкие политические высказывания, так и мифотворчество, свойственное многим его коллегам. Олег Васильев, Автопортрет, 2000

Олег Владимирович Васильев родился в 1931 году в Москве. С детства ценил лирические пейзажи Ивана Шишкина и Михаила Гермашева из собрания Третьяковской галереи, которые позже отразятся на его собственных полотнах – окутанные призрачной дымкой и цветными разводами, напоминающими фотографический негатив. В 1941 году Васильева с семьей эвакуируют из Москвы в Киров. Вернувшись в столицу, он записывается в районный Дом пионеров, а позже – в художественную школу. За ней последует графическое отделение Суриковского института. Он мечтал поступить на живописное, но оказался в мастерской станковой графики, который руководил Евгений Кибрик – графика, художника книги и автора иллюстраций к гоголевскому «Тарасу Бульбе» и пушкинскому «Борису Годунову» (в прошлом, к слову, ученика Павла Филонова, аналитический метод которого ярче всего проявился в иллюстрациях Кибрика к «Подпоручику Киже» Ю.Н. Тынянова).

Сложно однозначно оценить вклад педагога, избравшего путь официального искусства, в становление Васильева как художника, но на Васильева-иллюстратора детских книг он, несомненно, повлиял. Более того, в середине 1960-х именно Кибрик, будучи авторитетным иллюстратором, назовет книжную графику Васильева «принципиально негодной». В послевоенные годы, когда Васильев поступает сначала в художественную школу, а потом в институт, советская культура пребывает в глубочайшем кризисе. В 1946 году было принято скандальное Постановление «О журналах "Звезда" и "Ленинград"», опубликовавших «идеологически вредные» произведения Михаила Зощенко и Анны Ахматовой. Первый был объявлен «пошляком и подонком литературы», вторую обвинили в «нанесении вреда делу воспитания нашей молодежи». Зощенко и Ахматову исключили из Союза писателей, после чего в СМИ развернулась настоящая травля. В этот же период борьба с космополитизмом приобретает невиданный до тех пор размах: по данным Ильи Эренбурга к 1953 году были арестованы 217 писателей и 87 художников еврейского происхождения. ГМИИ им. А.С. Пушкина на четыре года (с 1949 по 1953) превратился в Музей подарков Сталину, а в театры допускались исключительно безжизненные пьесы, вроде «Незабываемый 1919-й» Всеволода Вишневского. Даже в 1958 году, окончив Суриковский институт, Олег Васильев напишет, что «мир красок и реальная действительность» катастрофически разошлись, и его «профессиональные» навыки в таких обстоятельства, увы, никому не нужны. В это время он начинает интересоваться русским авангардом и вместе с Эриком Булатовым и Ильей Кабаковым посещает мастерские живописца Роберта Фалька и Владимира Фаворского – художника-монументалиста, педагога и оригинального мыслителя, разработавшего собственный подход к книжной графике («Я не иллюстрирую произведения, а создаю книгу»). Будучи профессором ВХУТЕМАСа и других институтов, Фаворский оказал влияние не на одно поколение художников. В 1921 году Александр Дейнека писал: «Учусь у В. А. Фаворского... Несмотря на проклятый холод и голод, там велась большая и серьезная работа над формой, композицией». В основе теоретических трудов Фаворского – рассуждения о роли плоскости в изобразительном искусстве, которые во многом определили художественный язык Васильева. Вплоть до начала 1960-х он исследует пространство картины, взаимоотношения поверхности и света, опираясь на теорию своего учителя.

Однако лишь в 1965 году, создав картину «Дом на Анзере», Васильев впервые осознает, что «это были не идеи Фалька и Фаворского», а его собственное творение. Картина была написана во время поездки на северный остров Анзер в Белом море, которую художник совершил вместе с Эриком Булатовым. В ней впервые появляется тот интенсивный, блуждающий свет, который отличает более поздние работы Васильева. Кроме того, здесь можно заметить и другие магистральные для творчества Васильева образы – дорога, открытое пространство. После «Дома на Анзере» художник начинает более смело менять пространство картины, подсвечивая его то тут, то там, и расширяет границы своего изобразительного языка.

Осень и зиму Васильев и Булатов целиком посвящали книжной графике, а весной и летом каждый занимался собственными художественными проектами. Как иллюстраторов их прославят яркие и эмоциональные картинки к сказкам Шарля Перро «Золушка» и «Кот в сапогах», а также к «Диким лебедям» Ганса Христиана Андерсена. За тридцать лет они оформят более ста книг.