В своё время Борис Орлов честно отучился в МВХПУ на отделении монументально-декоративной скульптуры, у самих Мотовилова и Шульца - ведущих монументалистов советской эпохи. Но в скорости, по собственному выражению, "современным искусством был уже бесповоротно совращен" и счастлив был удалиться из официоза. С 66го по 70й год он работал вместе с Л. Соковым и А. Косолаповым в одной мастерской, с 72го по 88й в мастерской на улице Рогова, 13 за компанию с Д. Приговым и В. Лебедевым - короче, многих таких подобных ему отщепенцев с классическим образованием знал в лицо и был такой замечательный не один.
А начиналось всё с так называемого "метафизического периода". Метафизика, по его мнению, вообще характерна для всего московского искусства, ну а на момент 60-70х была ещё и в моде. Вот и Орлов не остался в стороне.
Если вернуться в далёкие 70е, когда искусство чётко стало делиться на разрешённое и неразрешённое в связи с гневом товарища Хрущёва после ознакомления с работами на выставке "30 лет МОСХа", Орлов решил встать в сторонку и просто изучить ситуацию с объективной точки зрения и без горячки на тему конфликта "искусство/власть", занять метапозицию, так сказать. Как он сам говорит, работы этого периода можно объединить темой ожидания катарсиса. Было ощущение, что жил он в последней великой империи, которая разваливалась на глазах. Так и возник у него имперский миф. Орлов заинтересовался воплощением этого самого имперского мифа в контексте Греции и Рима и вот к каким выводам пришёл: главное отличие римского парадного портрета от греческого в его агрессивности, фасадности и рельефности, так и не хватало стенки на фоне. Впоследствие это и станет одним из основных художественных приёмов Орлова.
Другим его приёмом стало столкновение цвета и формы в контексте скульптуры. Получился красноречивый конфликт, и видно, насколько автору нравится такой их мезальянс.
Дальше были серии парсун, парадных портретов и т.д. где художник с удовольствием использовал найденные приёмы. Со временем от лиц остался только безликий профиль (всё чаще чисто символически увенчанный лаврами), что, по сути, явилось результатом закономерного процесса удаления непрезентабельной или недемонстративной, а стало быть и ненужной части.
И если изначально Орлов работал преимущественно с «мифом об отце» - который следует понимать как миф о герое – первоисточнике жизни, доминирующей агрессивной силе, гипертрофированное мужское начало, то в последнее время он вводит в композиции орнамент. Орнамент для Орлова – воплощение мощной, безразличной витальной силы, разъедающей всё под собой. В начале орнамент ковром покрывал его работы, затем он добавляет круговые элементы, словно засасывающие в воронку тех самых героев. На глазах доморощенная героика уходит в никуда.
Вот он какой, такой русский и принципиальный наш "здесьсидент"! Сказал, что не поедет на Запад вслед за друзьями-товарищами каких бы прелестей не обещали и не поехал. Говорит здесь вибрации, говорит он их только тут почувствует, говорит не хочет быть китайцем, понятно, но плохо говорящим по-английски.
И правильно!
Алеся Подлесных
